Кто стонет в душном галстуке унынья –
айда! – со мной за синие поля,
через ковыль и запахи полыни,
вперед, пока не кончится земля –
на пасеку! – как в братскую обитель,
там пчелы, словно россыпь янтаря,
священнодействуют, и ты для них – грабитель,
но ты увидишь, что пришел не зря:
здесь время замирает осторожно,
и ветерок на цыпочки встает…
Тут званый пир, не выпить невозможно
тягучий, как жара, зелёный мёд!
И в тишине звенящей, беспадежной,
к твоим глазам поднимется печаль,
что, вряд ли, вкруг чуприны поредевшей
сберутся все, кого особо жаль,
кто не предаст за сладкую подкормку,
кто полетит с тобой за облака,
а если смерть – почтут слезою скорбной,
что жизнь – как день промчалась,
а пока,
здесь время замирает осторожно,
и ветер здесь на цыпочки встаёт,
тут званый пир,
не выпить невозможно
тягучий, как жара, зелёный мёд…