Я уступаю людям в автобусах и в метро,
в карьере, на досках почета, на каждом финише.
Что за талант – быть вечно во всем второй,
еле заметной, не полной, а ополовиневшей?..
И извиняюсь все время за каждую мысль и шаг,
как будто я всякой душе жить спокойно мешаю.
Это все он, мой чертов врожденный такт.
И, говорят, нелюбовь к себе пребольшая.
Думаю выжечь. Да больно, но перетерплю:
может со шрамом-узором на месте ожога
также отчаянно-нежно себя полюблю,
как я люблю человека, принявшего бога.