Я вижу образ на стекле,
Он для меня какой-то главный.
Я вспоминаю о тебе,
О жизни и о самом главном.
Мне мало лет, я так грущу,
Что расстоянья меж нами большие,
Что делать и как жить?
Дождь рисует на стекле капли смешные.
Душа вся плачет и ревет,
Я не танцую танцы.
Ты каждый день зовешь меня на бой,
И я иду, как в первый раз в школу с ранцем.
Чему так учишь ты меня,
Откуда в тебе столько силы.
Зачем пленила ты всего меня,
Тогда в машине.
Я оторваться не могу,
Мерещишься ты всюду.
Я даже не пойму: люблю или не люблю,
Иль ты мечта, сознания причуда.
Я рад был встречам нашим всегда,
Я просто хотел, чтоб подпустила,
Чтоб ты узнала другого меня,
Что я шальной и очень дикий.
Как можешь ты меня на расстоянии любить?
Я не пойму. Тебя мне не забыть,не подпускаешь.
Я не хочу всю жизнь грустить.
Что ты на это все мне скажешь?!
Мне больно, больно там внутри,
А может, я тебе совсем не нужен?!
И эта боль ведь не уходит и молчит,
Я весь распят, все как-то сложно.
Я так хочу, чтоб стала проще,
Чтоб смог я достучаться до тебя.
Я так хочу, чтоб ты дала открыть мне дверцу,
В рай наш с тобой навсегда.
Все бренно, тленно. Все проходит.
Ведь не остыла кровь моя.
Я как хотел, так и хочу с тобою рая,
Чтоб я потом для тебя стал всем.
Что, что с тобой не так?!
И почему ты не как все.
А ты сама
Об этом там не тужишь?!
Не видел боли я в твоих глазах,
Всегда счастьем они светились.
От света, что идет из глаз твоих,
Многие, наверно, ослепились.
В них столько ласки, света, теплоты,
И тянут как магнит.
Кто раз в них только заглянет,
Тот сразу перестанет быть бандитом.
Все топит свет в глазах,
В них есть божье сияние.
Бог, наверно, все же прав,
Что так хранит свое ваяние.
Что делать мне? Я человек,
Хочу я просто жить не так тревожно.
И в том, что я родился в этот век,
Только судьбе моей было угодно.
Зачали ведь тебя, меня.
Бог дал шанс на свет нам воплотиться.
Я чувствую, что он соединяет тебя, меня,
Наверное, чтоб мог я измениться.
Мне трудно все решенья принимать,
У меня нет сил. Я уже на грани.
Все это терпеть и принимать.
За что мне это божье наказанье?
Я просто хочу ласки, теплоты,
Я хочу, чтоб ты была со мною рядом,
Чтоб жили мы с тобой на две руки:
Ты голова моя, а я твоя ограда.
Совместно будет веселей.
Я помню яркий сарафанчик,
Ты так бежала навстречу мне в нем,
Год назад, как одуванчик.
Ты - божий свет,
Ты радуга всей моей жизни.
Что ты решила, дай ответ,
Прошу, услышь.
В тебе самой так много страсти,
И нерастраченной искры.
С тобой я пережил ведь ни одно ненастье,
И счастье мне подарила только ты.
Не воин я сейчас и не борец,
Во мне угасли как-то силы.
Я не хочу, чтоб меж нами был конец,
Я не хочу, чтоб ты уходила.
Я наберусь терпения,
Я подожду, мой самый главный одуванчик.
Сижу в машине и курю.
Мне до обеда остался часик.
Я б в этот час к тебе бежал,
Если б только ты была открыта.
Я б все пылинки и сдувал,
И ты б была вся теплом моим согрета.
Я б млел от часа расставания,
И бежал бы вновь, вновь.
Да потому, что меня тянет к тебе, тянет,
И так, наверно, я познаю свою любовь.
Со мной такого не бывало,
Чтоб я за бабой бегал и грустил.
Да, были свидания, но не было той раны:
Ты не со мной, ты и ни с кем.
Что делать мне, что дальше ждать,
Какие в жизни перспективы?
Охранять, так охранять,
Какие должны быть мотивы?!
Сейчас я ничего и не пойму,
Где был так долго мой божий одуванчик.
Я все-таки к тебе бреду, иду,
Я твой попутчик, странник.
Зажгла все сердце ты мое
Какой-то тайной искрой,
Я все тебе простить готов,
Моя шальная артиллеристка.
Я в бой вступаю ведь с тобой,
Скажи, за что я биться должен.
За то, чтоб ты была со мной,
Ненадежным?!
Пока, я ничего и пойму,
Мне просто очень плохо, больно.
Что поделать, время пришло,
Мне надо ехать.
В дороге скорость привлекает,
И вокруг полно машин,
И суета немного растворяет боль,
Что там нещадно жжет внутри.
Так важен звонок становится тебе,
Но, что сказать?
В суете,
Все мысли можно потерять.
Действовать ведь как-то надо,
Или пустить все на самотек.
Не хочешь ты со мною рая,
Значит, живи сама который год.
Как тут мне не разозлиться,
Как тут мне голову и не сломать.
Я говорил, я не готов еще жениться.
Мне на ноги свои сначала надо встать.
С тобой мне хорошо и это очевидно,
Другие значат кое-что,
Но к ним давно остыл я.
К тебе одной чувство живет.
Я еду, еду, вспоминаю,
Как рядом грела ты меня.
Ты весь салон улыбкой озаряла,
Радуя меня.
И я той искрой заряжался.
Мне было уж не до утех,
Зачем с тобою я расстался,
Зачем я выбрал порок и грех.
Теперь тужу, грущу, болею,
Что сделать мне, чтоб все вернуть.
Я каждый день по тебе тоскую,
Ты слышишь? Сделай что-нибудь.
Я так молюсь, что все немеют члены,
Я так тружусь, что забываю сам себя,
Я при тебе только немею и робею,
Ты очень сильно в жизнь мою вошла.
Вернись, ты мне всего дороже,
Какой бы дождь не моросил.
Я никогда еще не за кем не плакал,
Я только лишь прощу, пощади.
Дай знать твою улыбку,
Дай знать твою искренность чувств,
И если даже оступился я,
Попробуй все простить когда-нибудь.
Сердце твое так много испытало,
Лишение крова, чувств родных.
Но ты черствой от этого не стала,
Прости меня, прошу, мой малыш.
Я душу полечу твоей улыбкой,
Ты дашь мне силы, надежды и огня.
Я назову тебя своей малышкой,
Я обниму и подарю море огня.
И теплота окурит наши члены,
И Бог возьмет под свой покров.
И мы с тобою станем неделимы.
Одной судьбой. Одной.
Когда в путь долгий соберусь я,
Терпение и заботу ты мне подари,
Чтоб я в этом пути остался человеком,
И продолжал по нем спокойно так идти.
Найду я шанс тебя увидеть,
Согреть теплом и подвести.
Я лишь молю, чтоб ты смогла простить,
Смогла ответить на чувства внутри.
Нет, я не горю уже пожаром,
Я ревностью немного лишь томим.
Мы должны стать всего лишь парой,
Которая здесь, на земле, так проживает жизнь свою.
Если б была в руках гитара,
Я песни бы тебе слагал и пел.
А так сердце лишь плачет от удара,
Что ты одна, что ты еще ни с кем.
Хочу сказать спасибо маме,
Что проводила меня в путь.
Она сама покрылась вся слезами,
От боли чувств.
Всплакнув, немного посидели,
Я все, как есть, ей рассказал,
Она молчала очень долго,
И не могла слова единого сказать.
Затем так нежно обняла,
И строго так сказала.
Значит, Бог тебя послал не зря,
Суть есть в том, чтоб охранял ее ты.
Она по-своему судачит,
Как жить, что терпеть.
Она лишь говорит, что я ее родной сыночек,
И она не перестанет меня любить.
Надежда все же есть,
Что боль твоя растает.
Может, все по-другому станет?
Когда? Вот в чем вопрос.
14 августа 2016