"... и орел не взмахивал крылами,
звезды жались в ужасе к луне,
если словно розовое пламя
слово проплывало в вышине..."
Николай Гумилев "Слово"
Любезная Алеша Соколова
(Е... М......, то бишь), слова
запомнил я поэта Гумилева,
расстрелянного за живое слово,
моя душа впитала, голова
высоко оценила. Я сегодня,
сего - двадцать второго декабря,
в морозный день (и блудня я, и бродня...
к тому ж - весьма потенциальный сводня)
прибрел и приблудился я не зря
вечор (вчера), в субботу двадцать перво-
го декабря, к Валере Ильичу
(любезному ж), известному врачу,
лечившему мою язвищу-стерву
небезуспешно, и теперь хочу...
(я, кстати, все хочу на этом свете,
да и на том , куда не тороплюсь
при всем при том),- я здесь еще хочусь
и по наклонной вниз качусь, в поэте
себя я реализовать стремлюсь.
На станции Илеть сегодня - 30
(не плюс, а минус),- снега нынче тьма
белейшего, чистейшего, - годится -
швырком из бани шпарить ягодицы,
балдеть, орать, совсем сходить с ума...
В.И. был увлечен приготовленьем
всего того, что к этому ведет:
он в бане в зев печной швырял поленья,
ну а в дому - варенья и соленья
(из самого младого поколенья)
готовы были сами прыгнуть в рот,
и разве только полный идиот
в апофеозе банном не плеснет
в себя под это все чего покрепче...
Ах! как грибочек прян,
лучёчек репчат!..
И, Боже сохрани, чтоб кто был пьян!..
Но был во всем один большой изъян:
в тот день нас как-то подло и упрямо,
и неразумно обходили дамы
(никто в прямую, правда, не был зван...)
Тут наш В.И. (скажу вам anter nous)
единственно, пожалуй, в чем плошает
при всех своих достоинствах, а ну...
ну а (то бишь)достоинств в нем хватает...
Ну а что дам за фалды не хватает,
так - слишком обходителен, ему
врачебный кодекс то не позволяет,
а он его уж слишком свято чтит.
Вот и обходит, и не посетит..,
а счастливой была бы та хозяйкой,
что оценила вы достоинств сонм
героя моего... Вошла бы в дом
и вовсе не спала б у стенки зябкой,
а, разогревшись в баньке на полке,
могла бы спать себе за русской печкой,
а печка у Валеры - это нечто!..
гостеприимна, как его душа!..
(Ей Богу же, не смыслят ни шиша!)
А впрочем, что ж в пустую говорю,
как будто все достоинства лишь в печи…
Довольно! – оставляю эту прю…
Перехожу к прямой и веской речи
(иначе, чую, вместо брачной сечи
осадой нудной вас переморю…)
Валерия я знаю много лет.
в душе, конечно, всяк из нас поэт
а мы сошлись как раз на этой почве…
Большим врачом он стал куда как после..,
но – как поэт он прежде вышел в свет, -
потом уж скрылся в медицинской тени
(отчасти, правда, в суете сует...),
но отошел от Слова не из лени,
и вовсе это дело не бросал,
а временами, всё-така, писал,
и к текстам подбирал свои мотивы,
и песенки его хоть не ретивы,
но в сущности своей они нелживы,
а лично я вот этим дорожу...
Они прелестны, я вам доложу!
Кого не видим нынче мы на сцене!...
Но зачастую истинный талант
От нас сокрыт, как инк в высотах Анд,
и нами не рассмотрен, не оценен...
Я - лишь матрос, я с корабельных вант
оповещаю о земле открытой...
Признаться, лишь теперь осознаю,
что всех богатств, в ея глубинах скрытых
мне не объять..,
и этим речь мою,
пожалуй, оборву,-
многоречиву
быть, я подумал, все же не учтиво...
Но та, что поимеет чуткий нюх,
героя моего
оценит плоть и дух!..
..................
Покуда же Ильич готовил баню,
я, все-таки визитов в ожиданьи,
лопатой к дому расчищал подход:
авось, да кто на баню забредет...
................
Я легкий снег швырял, играл словами
в уме... и - глубже, выше - там, во мне
вздымалось, дыбилось знамение и знамя...
... а облачко, как розовое пламя,
тянулось бесконечно в глубине.
22 декабря 1996 года, полдень