...А он мне писал: ну давай я приеду за вами,
неужто не хватит с вас этого Чёртова моря?!
Ругал его самыми распоследними словами,
не со злости, конечно, так, от тоски и горя.
Может, и нужно — вернуться, жить как обычно.
Но тут, понимаешь, пахнет йодом и кипарисами.
Давай уедем, бог с ним, это не так критично.
А море останется — ныне, во веки веков и присно.
Я уеду, оно будет биться о вечные серые камни.
Да и билось оно без меня миллионолетия.
Да что это море? Да и вообще на черта мне
кефаль, бакланы и ежевичные плети?
Но скажи мне...
Как посреди зимы, мучительной, словно пытка,
выжить, запаха шторма не помня?
Не зная, как топчут седую траву копыта,
как в дикий галоп срываются кони,
и речка, бегущая к морю, сходит с ума от ливня,
а к вечеру стихнет — и снова цикады цвиркают?
Неужели тебе всё равно, скажи мне,
что годы без моря написаны под копирку?..
А он просил: ну давай я приеду за вами!..
В трубке гудели машины и гремели трамваи.