Вот стою Иисусом,
искусанный,
перекошенный,
тяготею к земле
под углом в сорок пять отнесительных градусов.
Дом земной,
обернувшийся к струнному лесу окошками,
ложноножками курьими
пляшет цыганочку радостно.
- Ай-на-нея-на-най, - балалает баян,
как цепной ожиревший рояль,
то ли ноты не зрит,
то ли злится,
впадая за клавишей в крайности,
А я пью и не вижу края,
потому и несу,
потому и несёт в тёмный лес,
чтобы лес бессловесный исчез.