Внутри ни секунды не дремлет голодный зверь,
Но мастерски прячется, если его зову я.
Рожден он от бога горечи и потерь,
Живет, искажая пространство мое, диктуя:
"Добудь мне пищу. В тебе ее нет, поверь".
В холодных сумерках брезжит усталый свет.
Но зверь-внутри доедает последнее солнце.
Он думает, что будет им изнутри согрет...
Ты веришь, что знаешь души моей веретенце,
Наматывая на него суету сует.
Ты веришь, что проложил в мою душу путь,
Создав уют на дне золоченной клети.
Что зверя-внутри тебе удалось спугнуть.
Но ты забыл, что мы - нелюбимые дети -
Умеем даже Бога в себе обмануть.
И вот я стою теперь у подножия скал,
Готовясь взойти одна на вершину мира.
Я знаю, что ты любил и меня искал,
Но спрятав себя превращаешься ты в факира,
Который играть душою моей устал.
А зверь не дремлет. Он требует новых доз
Тепла и света: он гонит меня к вершине.
И вот чужой по венам бежит наркоз:
Я руки кладу на плечи другому мужчине.
А зверь заметает следы лепестками роз.