В ночи крадётся дева, ошалело.
Вся соткана из смертного греха.
Завёрнутого в тряпки неумело,
Ребёнка оставляет, впопыхах.
Ушла, назад совсем не оглянулась.
Все, забывая тут же, на ходу.
Мне жаль её. Вот если бы вернулась,
Потом бы не жилось ей, как в аду.
Девчонка, лет семнадцать, возвращалась
Из института. Услыхала крик.
И даже поначалу испугалась:
«Откуда же на свалке он возник?»
Вдобавок, что-то в тряпках шевельнулось.
Малышка так хотела сильно жить.
И сердце у девчонки встрепенулось.
Прижала тельце. Надо же спешить.
На счастье, всё в порядке оказалось.
Ребёнок жив! Но, что сказать теперь
Той деве, что от дочки отказалась
И навсегда к добру закрыла дверь?
А что сказать, когда у нас в России
Битком забиты детские дома.
Ту девочку сейчас удочерили,
А миллионы ждут. И жизнь сама
Диктует нам, что вымолить прощенья
Сумеем мы у Бога, лишь тогда,
Коль в детдомах не будет пополнения
И их уже закроют навсегда.