Моросит
Сырость и серость – соседки-товарки,
Северных скудных земель.
Жёлтых берёз потускневшая марка,
Лица похмельных Емель.
Слышишь, маразм потихоньку крепчает,
Скоро нагрянет мороз.
Солнечный луч и не ждан и не чаян.
Дождик печален и бос.
Память, пакуй напоследок картины
Стылой родной стороны.
Время затянет плотней паутину,
Старость – всё сказки да сны.
Привычный путь
Здесь всё метель, что летом, что зимой,
но забавляют только те, что летом:
И тополя, и одуванчик следом,
и медоносы дарят сединой.
А в межсезонье грязи нет конца –
весна и осень – время бездорожья.
И лужи по дорогам корчат рожи,
и таз с водой у каждого крыльца.*
*для смывания грязи с резиновых сапог
***
Заморский гость болотных гиблых мест,
Я тоже вырос в городе болотном,
Где гладь реки хранит дворцов полотна,
Но нет в палитре яркости небес.
Мне дорог этот опустевший край,
Хотя давно других пустынь кочевник,
Но бледный свет доверчивый, вечерний
Напоминает дней прошедших рай.
***
Всего семь дней: расхлябаннее гать,
Красней рябина – лето клонит долу,
Затянут облаков плотнее полог.
Я знаю, мне здесь больше не бывать.
За тридцать пять, прошедших мигом, лет
Пять сотен вёрст – бетонкой, пешим ходом.
Но лиц знакомых меньше год от года,
Когда прохожий обернётся вслед.
73-й маршрут
Роддом и кладбище – проторенный маршрут,
Трясёт автобус на раздолбанной дороге.
На каждой остановке кто-то входит,
А на конечной все они сойдут.
Давным-давно подписан приговор,
Мы от потери движемся к потере.
Когда воздастся «каждому по вере»,
Что с теми, кто не верит до сих пор?
Пора прощаться, что там впереди
Знать не дано, лишь это дарит силы.
Мы оставляем старые могилы,
А новые маячат на пути.