Сегодня на небе будет аж две луны.
И в горле сухом растает квадратный ком.
Я должен повыть. Ведь в следующий раз они
В две тысячи двести восемьдесят седьмом
появятся ночью, также - на ноль часов.
Но я буду тленом, прахом, зарытым в глину.
А, может быть, буду просто лежать, раскинут -
кленовыми листьями, слушая эхо сов.
Ещё вероятно, что кто-то с хорошим слухом,
вдруг станет читать стихи из знакомой книги.
И автора имя сломает времён вериги,
и я стану чем-то большим. Положим, духом.
Да снова повою - дико, как в эту ночь,
протяжно, надрывно, на жёлтые блюдца глядя.
Так воет метель в февральском своём обряде,
замёрзших людей в дома прогоняя прочь.
Пусть падает свет на волосы и лицо -
я выпью его не чокаясь и до дна.
Мой вой осенится с неба Святым Отцом.
Я должен повыть. Ведь жизнь у меня одна.