Все временно: осеннее настрение.
В момент, когда я пишу статью о Мастере и Маргарите, а точнее, о себе, ко мне медленно снисходят озарения. Стекают по крошечной капельке меда через макушку по горлышку. Все медленно, как в зимней спячке. Лежу я мишкой в берлоге из сладкого снега, недовольно бурчу и хочу, чтобы всё меня оставило в покое: родители, мысли, обязательства, надежды, мечты, желания, недовольства. Но бывает, что приходится высасывать из лапки умные мысли, строить из себя дружелюбного енота. Так и живем. А впереди - новый (теперь уже последний)учебный год, новый класс, новое...все новое. И сладкая жуть подкатывает к сердцу: меланхолично переворачиваюсь я на другой бочок.
Вспоминаю свои бешеные скачки на амбициях, и улыбаясь, продолжаю посасывать теплое какао из толстой кружки. Лениво скрипит кресло-качалка, уютно потрескивают поленья в камине. Вот и обедать пора: теплый фасолевый суп вкуса прошедшего лета согревает желудок. Снова хочется спать.
Чувство, будто перекатываешься через какой-то большой выступ, катишься по нему вверх. Замедляешься, замедляешься до невозможности, продвигаешься по милиметрику. Большой холм, булыжник проклятый! Стоит себе на дороге и в ус не дует. А мне же быстрее хочется! А булыжник в ответ молчаливо: езжай, езжай, со мной ничего не сделаешь, только сама себе путь усложнишь. И действительно: злюсь, скатываюсь, карабкаюсь... Но я верю: временно!..