Твою ж форель! Я что, просил такую родину,
где устаёшь от болтовни про Иловайск?
Уже мозги майданным рёвом обесплодило,
а вам – стихи пиши, вплетая рифмы в вальс!
Когда ж насытитесь вы этим телевизором,
что превратил мой город в банку с пауками?
Нет, я не брежу вашим конченым безвизовым:
не надо в Праге мне конструкций «хам на хаме».
Сидели, сфинктеры поджавши, при Андропове,
не смея высунуться даже на вершок.
Как только с шумом вторглась менторская проповедь
в моё пространство – так и вжарил в дупу ток
одну, другую… Аж глаза переовечились –
мне захотелось их смешать с кипящей сталью.
Мосты и краны больше пользы человечеству
приносят, нежели апокрифов листанье.
Глотает лозунги приматов площадь сирая.
Почтамт соскучился по сальвиям вне клумб.
За доллар в час чужую мысль проституируя,
ждёт волонтёрка свой заслуженный отлуп.
Я был уверен, что пожарища загашены,
когда миньон патлатой ведьмы кинул саблю,
но коль прогресс повержен в омуты цыганщины, –
я и порнухой ваш майдан не испохаблю.
Живи как знаешь, институт седых общественниц
с мадагаскарской обезьяной во главе.
Я почему-то не стыдился старта честного,
родившись там, где дождик пляшет по листве.
Напрасно в пробке саксофонить будет скорая,
солярки квоту потребляя из-под палки,
и мне понять, видать, не светит фугу скорбную,
ныряя в сонм неперекрашенной пупавки.