Ни жест, ни взгляд, ни крик души,
Ни оторопь, ни страха влага.
Строкой сильны карандаши
Пока ещё хрустит бумага.
Пока торопится навет
Лечь строкой разоблаченья,
Способен повлиять совет
На всё дальнейшее значенье.
Но целый лист уже готов,
Исписан твёрдою рукою,
А в мыслях шастает улов,
Зовущий автора к покою.
И жар уже не от огня,
От лжи навязанной для дела.
Вериги, пакостно звеня,
Висят на стенке беспредела.
Трусливый трепет у виска
Перерастает, вдруг, в приличный,
А перспектива так близка
И так порывы безграничны.