Я до одури вдаль глазею,
Да и как не глазеть – ведь там
Толстобрюхая дышит Зея,
Обвивая долины стан.
Оттого и походка упруга,
Оттого и шаги так легки,
Что слепую душевную ругань
Убаюкает шёпот реки.
Гладь залива всё ближе и ближе,
У воды махаоний рой,
Снова я мир таинственный вижу
И до каждой травинки родной.
В сердце вьётся такая тревога,
И такая по телу бьёт дрожь,
Что забыл я про чёрта и Бога
И про чью – то немытую ложь.
Бег тропинки извилист и весел,
Ноги сами несутся по ней,
Будто кто их на петли подвесил,
Чтоб домчаться до цели скорей.
Я влетаю на ласковый берег,
Тишиною и солнцем объят,
Если в чудо без устали верить –
Окунаешься в детство опять.