Он был всегда по-детски мил,
Он трогал плечи, щеки, губы,
И крыс он сам на тризну пригласил,
Чтоб растерзали тело шлюхи.
Глаза...они пылали, как огонь,
А простыня смердила духом мертвых.
Он встал, налил в стакан бурбон,
А я любила пить его лишь с кровью.
О, Азазель! Ласкай мои уста.
О, Азазель! Дели со мной печали
Великий демон, я тебя провозглашаю
Печальным спутником моих бессчетных дней.
Ты-падший ангел, мой король!
Моя душа ушла к тебе навеки.
Я встану и налью себе бурбон,
Не буду жить я в теле человека!