О грозные леса -- огромные соборы,
Ваш вой как рёв органа, боль изгоев, в чьих сердцах
Как прежде, вечный траур, хрип от раны вероломной,
Как эхо ваших панихид -- есть горечь без конца.
Презренный океан! В пылу твоих движений
Мой смех отчаянья звучит, как бесконечность волн,
В них побеждённый, что сломлён, убит уничиженьем,
И горькими рыданьями смех океана полн.
Тебя любил бы, Ночь! Но свет твоих созвездий
Давно известен мне; ищу я пустоту,
Хочу я чёрный мрак -- его и тьму, и наготу,
Ведь этот мрак -- мой холст, где нет покойной бездны,
И брызгают из глаз моих видения, давно
Потерянные мною, с чем мне быть не суждено.