В часы, когда грустят поэты
в предзимнем сумраке аллей,
вдруг оживают силуэты
в игре мятущихся ветвей…
Живая мимика ужимок,
значенья полон каждый жест
воображаемых существ,
в людей игрою одержимых…
Они лишь символы и в этом
актёрам кукольным сродни,
но верят, движимые ветром,
что сами движутся они…
Там есть один – скрипач-красавец
смычок бросает на струну,
но, струн визгливых не касаясь,
смычок играет тишину…
А эти двое, там в тени,
в самозабвении игривом
их руки-ветви сплетены,
влекомы ветреным порывом…
А этой паре дарит муки
любви связующая нить.-
они друг другу тянут руки,
не в силах их соединить…
И я актёр в театре этом,
и мне метанья суждены,
и я иду, гонимый ветром,
под звуки внятной тишины…