Арбузы! Арбузы! – кликушей дворовой
накрылось воскресное утро.
На клумбе разлёгся священной коровой
Фургончик её.
В Камасутру
сосед шлёт, запутавшись в флагах рейтузных,
с балкона, по-снайперски метко.
Лингамы повисли на груди арбузной, –
Хохочет торговка-брюнетка.
Открыла повозку с толпой арестантов –
в полоску зелёные робы:
селитрой объевшись слепые мутанты,
один распанахан для пробы:
торчит в теле нож из ржавеющей стали,
на поминки мухи и осы
Слетелись, жужжат: – Сделал сальто-мортале...
Сбежал бы – ударился носом.
Семья Астраханских – хорошая слишком,
попались на поле за это.
По кличке «Волжанин» c зелёным умишком
не верит, что песня их спета.
За жертвой для казни пришёл дворник Петя –
знаток гениталий арбузных.
Невольницам глупеньким нравится петтинг,
Втянули невольники гузна.
Он выбрал деваху с крутыми боками,
не знавшую фижм и корсета.
Хозяйку бы кто так потискал руками.
Вздыхает.
Сосёт сигарету...
Взвывает: – А-а-арбузы!!! –
стреляет по окнам
глазами,
арбузится йони*.
Но пули любви истекают по стёклам.
Попала одна. На балконе...
*незнающих, что такое лингам и йони посылаю с любовью в Камасутру:
Художник Букашечка