(Подражание Луке М-ву)
Мой милый друг дьячок Семён
Был очень даже славный малый,
Смех усмирить не в силах был,
Считал евангелие забавным.
Присев на паперти порой,
Плевал часами смачно на пол,
Старался, чтоб плевок летел
Со свистом, словно кто-то плакал.
Как ни пытался харкнуть он,
На выходе был хриплый стон.
Злость на себя сошла слегка,
Решил, спляшу я гопака!
Поднявши ногу, сделал шаг,
Споткнулся, как хромой ишак,
Свалился, как с мукой мешок,
Поднялся, покряхтев, замолк,
Смахнул со лба капельку пота,
Внезапно началась икота,
Взгрустнул Семён, опять присел,
И вспомнил, как когда-то пел.
Был молод, весел, отчий дом,
Маманя, каша за столом,
Парное молоко, грибы,
Приятный запах их избы.
Как хочется пресечь бедлам,
Закрыв глаза, послать к чертям
Попа, разврата стыд и срам,
Что бога нет – известно нам.
Усталость схватит за грудки,
Сон клонит голову в пупки,
Зевнув, разинув сонно пасть,
Напала новая напасть.
Поспать - неплохо, хорошо,
К утру усталость, всё прошло.
Мысля рассохлась, на мозгах труха,
Не хороша и не плоха.
Открыв псалмы, и, по привычке, спев,
Перекрестившись, на колени встав, вспотев,
Он замолил вчерашние грехи,
Которые глупы, никчёмны и легки.
Когда везёт – деньга всегда к деньге,
Припрячешь – сохранишь на зло беде,
Шестьсот червонцев накопив и утаив,
С монастыря сбеги, его не разорив.
Вот так, по-свойски, поделился он,
Мечтой большой, как в зоопарке слон.
Мы пили горькую, слеза лилась рекой,
Запруды нет ни малой, ни большой.
Про библию до хрипа говорили мы,
До смысла, дна, мозгами не дошли,
Потом в кабак зашёл гермафродит,
И заявил, что бог всё время спит,
И еле дышит, хворь нашла объект,
Молиться поздно, надо слать привет,
Синематограф показал: был где-то страшный взрыв,
Мослы летели в космос, солнца свет затмив,
И разговоры были,
В кино на перерыве,
Что будет революция, потоп,
Царя отлупят, как соломы сноп.
Мне и Семёну стало трезво ясно,
Отсюда надо когти рвать, шабаш, опасно,
Пока нас не поймали, повязали,
И за компанию меж глаз колом не дали.
Мы пьяными брели, пиная лебеду
Обнявшись, отведя грядущую беду.
Семён сказал: «На память рясу точно сохраню,
И буду хвастать всем, как я её люблю!»
И Библию при всех молчком
С утра начну листать,
Оригинально средь господ-невежд
Учёностью блистать.
Попу намедни намекнул,
Хочу открыть приход,
Там будет хор благих девиц
В купель свободный вход.
Конечно, это я наврал,
Хочу кабак открыть,
«Три трупа» я б его назвал,
Чтоб стало легче жить.
Пока – я в рясе, крест в руке,
Целует перст народ,
Благословляю тут и там,
А он – всё прёт и прёт.
Он свято верует во всё,
Чего бы не сказал,
Пробормочу тихонько бред,
Все знают – не соврал!
Так хочется пойти на луг,
На стог залезть, как в старь,
Открыть Брокгауза словарь
Людовик, кто он, царь?
Пока мечтал, пришли ко мне,
Покойник подоспел,
Пора работать, вспоминать,
Куда кадило дел?