Прохладный пульс нечаянной волны
ласкает смолотую в порошок породу
известняка,
и жмутся корабли
к безлюдным пристаням, оставленным причалам.
Штормит. Клокочет. Гости - в номерах,
а горизонты утопают в туче.
И пеной кипельной окутана рука,
моя рука, протянутая морю.
Я здесь - валун, корявый и слепой,
вобравший влагу, запахи и соли,
когда-то принятый прохладною волной,
а после - выброшенный ею безвозвратно.
Я лишь осколок. Дней и красоты.
Кариатиды, может быть, пеллястры.
Обломок мрамора. Я тень своей судьбы,
когда-то выдуманной, самой светлой ночью...
я бесполезный камень из глубин
для человека,
строящего замок.
И тем неясней для людей мой пыл,
и тем беспомощней попытки отыскаться
среди разбросанных по миру многоточий...
А где-то там, в пучине, город спит,
и ждёт заблудшего у призрачного сада.