Ты видишь, Бог мой… Ты мне всех дороже…
В огонь бросалась сотни раз, и в воду тоже…
Осталось лишь шептать: спасибо Боже,
За то, что нестерпимо моё ложе…
За то, что не могу, а ты всё можешь…
И нет надежд ни изменить, ни приумножить…
За то, что голод мой неутолим.
За то, что гнев и боль неумолимы…
За то, что прикоснулся ты незримо,
И, ослепив глаза, мне сердце сделал зрячим…
За то, что всё есть так, а не иначе.
За мой провал, за самую большую неудачу...
О, ненасытный мой любовник и палач!
Мой вечный детский плач без утешенья…
Спасибо за задачу без решенья,
За вкус обмана и величье разрушенья…
За все лишенья, униженья и потери.
За веру ветхую, разбитую неверьем…
За скорбь и ненависть, что порождают честность.
За интерес и абсолютную безинтересность…
За штиль, хохочущий безмолвно в парусах…
За беспощадность стрелок на часах и рамки времени…
За неимение синиц в руках, за журавлей подстреленных...
За страх, и полный крах иллюзии свободы…
За вкус полыни на губах от ложки мёда…
За то, что утопая в тёмных водах:
Еще не там, не здесь уже, —
На самом странном рубеже, где я боса и неглиже...
Где неизбежно вся срывается одежда…
Где безнадёжность — это та же безмятежность…
А все уродства — та же красота…
Непонятая. Потому не та…
Где меж тобой и мною нет моста...
Где ни ответчиков, ни судей, ни истцов…
Ни дочерей, ни братьев, ни отцов…
Где я, впервые потеряв свое лицо,
Прощаюсь и с твоим, в конце концов…