Разливалось листвой в облаках, отемнённых грозою,
истекало как кровью летящими в мглу лепестками.
Небосвод был от молний седых испещрён и разорван —
и вгрызалось в него, как корнями — в бестрепетный камень.
Но дрожала земля — не дрожали лишь тёмные стены:
для солдатской осанки домов ураганы и грозы —
доносящийся марш для безжизненных, вечных, нетленных.
Небосвод каменел над землёй — ледяной и беззвёздный.
Только дерево листья стелило по серости твёрдой,
только дерево мглу обнимало, как облако — горы.
Грохотала гроза, как дырявые ржавые вёдра,
и всей стылой душой ненавидела мёрзнущий город.
Но торжественно встали дома возле дерева кругом,
как солдаты в ночи у костра после давнего боя,
и вечерними окнами все согревали друг друга...
...И упрямое дерево в небо вросло головою.