Проданной весны едва заметная тень.
Осени посконной домотканая блажь.
Летних вечеров аутеничная лень.
Будущей зимы одномоментный кураж.
Вера души слабых через трубочку пьёт,
Правда угасает тёмно-красным цветком.
Юности горячей окровавленный лёд,
Старости усталой ржавый металлолом.
Мокрые дела, мёртвые тела.
Где горел костёр, одна остывшая зола.
Стылые дома. Вечная зима.
Тюрьма.
Воспалённый сумрак запредельных ночей
Обнимает крепкой сладострастной петлёй.
Пекельное пламя погребальных печей
Воспитает смену с закалённой душой.
Вырастут герои на погибель врагам,
Вырастут берёзы на могилах святых.
Вострубят архангелы, упороты в хлам,
И начнётся битва со своими своих.
Чистые листы. Узкие мосты.
Стали небылицами надежды и мечты.
Стылые дома. Вечная зима.
Тюрьма.
В чёрных метастазах богохульных стихов
Скрыта изначальная канва бытия.
Вновь приходит время позабытых грехов.
Кто-то будет первым, может, ты, может, я.
В нервных окончаниях колосьев и трав
Вся земная сила, вся земная печаль.
Снова кто-то болен, кто-то свят, кто-то прав,
Кто-то улетает в неизвестную даль.
Вешняя вода. Древняя беда.
Пуля из полёта не вернётся никогда.
Стылые дома. Вечная зима.
Тюрьма.