Над лесом, над бульварами, над садом
кружится, вьётся, мечется листва.
Земля и небо стёрты листопадом -
сплошная сеть вселенского родства!
Усталый мозг процеживает время,
бессонницу - в заплечную суму,
так хризантем изнеженное племя
струит свой дух в полуночную тьму.
Что движет миром - дух или потреба?
Дым красоты, затмения ума?
Уходим в землю, вглядываясь в небо:
что свет без тьмы и что без света тьма...
Упа остывшая, и палая листва.
Ещё вчера блистательная крона,
изъедена червями и мертва,
заполонила зеркало затона.
Студёный ветер в зарослях куги
гудит, как домовой над пепелищем.
А по воде тяжёлые круги,
а небосвод, как лодка кверху днищем.
Деревья, дерева и деревца
обнажены, черны и беспечальны.
Природа! Ей не воду пить с лица.
Ей всё к лицу. Любой наряд - венчальный!
Моя звезда взошла без опозданья.
Привет тебе, Полярная, привет!
Поплакаться в жилетку мирозданья
и, может, у тебя найти ответ...
Когда дымит осенняя ботва -
прощальный дух и пламень огорода, -
найдя слова на грани волшебства,
постигнет мастер смысл круговорота.
Картофельный пустырь, как материк,
плывёт в ночи, свободный и открытый,
спешу постигнуть то, что не постиг,
под сенью звёзд, под пологом ракиты...