Я жизни бе(з)подобно шлифовал,
Водя с собой всегда по острию.
Одних от метких взглядов укрывал
И думал, что спасал, но грел змею.
Зачитывался разными взахлёб,
Но не читаем был для многих их.
И в этой круговерти не сберёг
По настоящему дарёных дорогих.
Учусь совсем уметь не унывать:
Не сбережёнными был преподан урок,
Чтоб научиться скучных просыпать,
А интересным пробуждаться в срок.
Я жизни бе(з)подобно шлифовал
И был шлифован жизнями в ответ.
И очень мало в цели попадал,
И промахов огромных тоже нет.
Учусь любить не то, как может быть,
А то, что есть на пойманном веку.
Порою хочется о многих позабыть,
Но память всю я очень берегу.
И всем, кто её будет дополнять
Я пожелать уверенно могу,
Что трудно и меня затем стирать
Из памяти, в которой я творю.
Нескромно брать местоименье "Я"
И помещать задиристо в строку,
Но если вдруг писать не от себя,
То от чужих, признаюсь, не могу.
И не хочу покладисто писать,
Чтобы понравиться, а может разозлить.
Учусь совсем уметь не унывать
И продолжаю буквы остро лить.
И у меня всё далеко не так,
Как то желалось в юности моей:
Совсем не страшно слышать, что дурак -
Страшнее быть средь дураков умней.
Претензий нет и, подводя итог,
Пусть промежуточный и на бегу:
Я сделал только так, как смог,
И как смогу, что сделал, сберегу.