Я являлся тебе в десятках различных обличий,
Говорил с тобой на тысячах языков,
Ты чаще всего оставалась ко мне безразличной,
Иногда обвиняла прочность своих оков.
Я ветром к тебе под окно прилетал ночью тёмной,
Зимой в непроглядную тьму - путеводной звездой,
Я пел тебе песни невзрачною птицею скромной,
Весной становился прохладной и талой водой.
Я был песней моря, но ты, в ожидании шторма,
Сидела на башне высокой, не слыша мой зов,
И я становился волной и грозой непокорной,
И я становился основой твоих основ,
Сюжетом бессмысленных снов и отравой ужасной,
И противоядия силой от века живой,
И я становился единственной мыслью прекрасной,
Когда на сто милей окрест только бешеный вой.
Когда в тишине ты слагала слова в предложенья,
Я был той идеей, что ты заложила в слова,
И был наважденьем, и был я твоим отраженьем,
А ты всем подряд говорила, что чем-то больна.
Ты руку тянула коснуться... меня, но преграда
Зеркальная вечно вставала меж мной и тобой,
Я в свет превращался - ему не бывала ты рада,
И я становился тягучей и вечною тьмой.
Тебе я шептал в полнолуние голосом звёздным,
К тебе обращался невинностью чистой росы,
А ты говорила, другим, что, наверное, поздно,
И с горечью скрытой своей заплетённой косы
Касалась, и я становился вплетённою лентой,
И я становился слезой, что текла по щеке,
А ты, не гордясь в свою жизнь твоей собственной лептой,
Казалась нелепой себе, и, подобно реке,
Вперёд уходила, любые минуя преграды,
А я становился плотиной в попытке сдержать,
А я превращался во всё - но была ты не рада -
На ста языках на тебе лишь молчанья печать.
12 сентября 2016