Галине
Наша студия танцев называлась «Магия».
Как корабль назовёшь, так он и плывёт.
Мы доверяли друг другу, а не бумаге,
А начальству хотелось, чтоб наоборот.
И не всё было гладко у нас в королевстве,
Методист называл себя «худрук»:
– Это шо там такое?
– Так это ж детство…
Он хотел спецэффекты и сложный трюк.
Я не знаю, как Галя держалась и делала,
Репетицию смотришь – ничего не поймёшь.
Но есть люди, которые видят целое,
Как путник, что видит дорогу сквозь дождь.
Она точно знала точку сборки,
Кому на какой стоять полосе.
Её обожали Наташи, Егорки,
Родители тоже, хотя и не все.
Награждали. Давали картонные грамоты.
Букеты цветов это вам не пустяк.
И хотелось сказать:
Дорогая родина, нам не надо ордена,
Мы уж как-нибудь так…
Мы умели сильно напрягать полушария.
Звуковик обкумаренный, а назавтра концерт,
Ещё нужно что-то поправить в сценарии,
Найти и поставить акцент.
Приходили пожарники, приходила милиция,
Приходило начальство, выносило мозг.
Сколько раз хотелось бросить, напиться,
Но всегда оставался какой-нибудь мост.
По сути у нас получилась республика,
Где мы надевали невидимки-плащи,
И в каждом кармане конфеты и бублики,
Они, как известно – опора и щит.
Премьера. Слёзы, восторги, овации.
Самый обычный, знакомый сюжет.
– Ну что, Галина, пойдём увольняться?
И обе смеёмся. Знаем, что нет.
Потом разогнали. Не выдали премий.
И Галя ушла в соседний район.
Но мы вспоминаем счастливое время,
Одно из многих счастливых времён.