С каменного карниза большой высоты
Достанет и полшага до пустоты.
Далеко внизу рев воды,
Бьющей, казалось бы, в камень,
Для нас - прямиком в сады
Посмертного упокоения, либо в пламень.
Хотя вероятнее в этом храме
Разреженных пустот и молчунов скал,
Где Пан ещё не встречал
Поклоняющихя драме
Ничтожности,
Безосновности зеркал
(Помимо нас: в общей сложности) -
Вероятнее здесь мы переродимся в кал
Медведя, в самого медведя или в тот же камень,
Что кажется не так уж плохо, когда зассал.
С нами
Летучая мышь и ощущение пустоты;
Гора очень кстати называется "Три брата";
Кто третий: мышь ли, смерть, или приносимый из Алматы
Дух тления - не так уж важно. Важнее - дата
На камне, заменяющем у мусульман кресты.
Ничего нет прекраснее, чем делить на краю скалы,
Как лепешку армянскую, с тем, с кем давно на "ты",
На "друг", на " брат" и на "сукин сын",
Ощущение одиночества и пустоты.
Деление нуля на два в данном случае даёт не ноль,
Как ни парадоксально, но скорее один.
Вернее что-то одно, но очень важное. Столь
Важное, что только это и стоит сил,
Выгнутых спин,
Выпитых вин,
Потраченных сек. и мин.
Однако деление двоих на ноль в перспективе данной
Ночи даст вполне ощутимый ноль.
Черта деления представлена в доступном виде: рваный
Её край можно попиреть ногой.
Спуск с высоты, как известно, не всегда удачней подъёма.
Срывая в пропасть куски чернозёма,
Вжимаясь в отвесную землю, как в самую сладкую грудь,
Достигаем горизонтали, где можно передохнуть.
А в спину дышит ласковое: "Ну, ещё побудь".