Не нравилось ему, что я поэт
И даром ем котлеты и оладьи,
Какой такой нужды великой ради
Я пропадаю в цвете юных лет?
«Пустое это дело!» – уверял
И добавлял ехидное словечко,
А сам на память Пушкина читал,
Когда мы с ним рыбачили на речке.
А как он пел! Но спрашивал не раз,
Застав меня в раздумии глубоком:
«В кого ты, Ванька, этакий у нас?»
«В тебя, отец!» — я думал ненароком,
Он не читал поэм моих, стихов,
Но вся округа ясно понимала,
Что яблочко совсем недалеко
От яблони-кормилицы упало.