Игры кончались. Раз, два, три. Кости брось, они не спасут.
Стынет кровь в жилах, и внутри холодеет всё. Сбитый пульс.
Липкий страх, но зажат кулак. Здесь не выкинешь фаербол.
Но не сдашься ты просто так. Знает пусть, не того нашёл,
точно не на того напал, кто бы лыком был грубо шит!
Пусть у монстра страшён оскал, но сильнее желанье жить!
Пусть вокруг клубом вьёт туман. Мир, где жизни нет: холод, тьма…
Он загонит тебя в капкан – не умрёшь, так сойдёшь с ума.
И сгущаются краски в ночь, не подать даже зов луне.
Кто же мог бы тебе помочь? Кто бы понял, что в западне?
*
Сломан старенький телефон, он уже не раздаст звонок, ночью молнией был прожжён – в проводах бурно скачет ток.
- Что же делать? Что если он? - свет мелькнёт вдруг из темноты. Дальше больше – магнитофон.
- Уилли, мальчик мой, это ты? Уилл, ты слышишь меня? Ответь! - свет из лампочек, что в руках заискрился, готовый греть, но не смог не раскрыть свой страх.
- Уилл, хороший мой, ты живой? Я спасу тебя, я спасу! Дай мне знак, я любой ценой разыщу тебя. И в лесу, и по рекам, по городам, весь мир на уши подниму! Никому тебя не отдам. Я найду тебя. Я найду! Пусть не верят мне, ну и что! Пусть считают, сошла с ума, мозг сквозь призму ли решето пропускает теперь слова. Я-то верю, что это ты, я-то чувствую, я ведь мать. Я приду за тобой, терпи, я найду, я не буду спать...
*
Весь гирляндой усыпан дом, всюду яркие огоньки. Где-то рыкнет демогоргон...
- … А теперь убегай, беги!!!
Мчись в объятия темноты, прямо в руки кромешной тьме.
Вы вдвоём, только он и ты. Кто сильней из вас, кто умней?
В рукопашку не одолеть. Ты забыл? Это не игра.
Он повсюду расставил сеть. Лучше прячься-ка ты пока.
Лучше прячься да убегай, незаметным крадись в туман.
Сердце бешено через край, будто вьётся степной буран,
будто молнии бьют и жгут. Крик останется на губах,
не рискнувший раздастся тут, испустившись в его когтях.
Кости брось, не помогут здесь. Воздух желчен и ядовит,
истреблённый им лес-не лес болью смерти уже обвит.
Страх не даст оценить всю суть, сердце схватит тончайшим льдом.
Прячься, Уилл, вдруг когда-нибудь
будешь
всё-таки
ты
спасён…