Из бледной нашлепки на шее усталого дня,
напившись лучей, облаков, испарений земли,
взошло полнолунье, сомнамбул и бардов пьяня,
сверкающим диском сознанье мое опалив.
Беззвездный и траурный, чуть желтоватый зенит -
как черная маска, где в прорези алчущий глаз,
как аспидный бархат в ларце, где безумцев пленит
волшебный и гибельный царский любимый топаз.