1

Истории мёртвых городов.

1.
Мы часто говорили об этом месте. Ещё с тех самых пор, когда были совсем детьми. С тех пор, как впервые о нём услышали. Вокруг этого места ходило много легенд. Покинутый всеми, мёртвый город. Долгое время истории о нём, в том числе и придуманные нами, были страшными сказками на ночь или вечером у костра. Все боялись этого места. Но всё же, я думаю, каждый из нас хотел побывать там. И по какой причине мы решились на это спустя двадцать лет? Мы решились увидеть город, который одновременно был в наших мечтах и ночных кошмарах. Он находился так близко, и, в то же время, так далеко. Был таким притягательным и отталкивающим. Но именно сейчас всем нам пришла в голову эта мысль. Так забавно. И так странно.
Двадцать лет. За это время многое должно измениться. Изменился наш городок, наши интересы и приоритеты. Да и мы сами изменились. Но внутри мы остались всё теми же детьми, сидящими у костра.
Осень. Сезон туманов, как говорил мой дед. И туманы здесь были действительно необычные. Всё наполнялось тоской по прошедшему лету. Шли дожди. С каждым днём становилось всё холоднее.
Очень унылое время. Порой кажется, что погода подстраивается под настроение. А может наоборот. Но всё вокруг было таким же серым и тоскливым, как порой в душе. И хоть и казалось, будто в это время жизнь покидает эти края, я любил осень. Но никогда не мог объяснить почему.
Наш городок был одним из тех спокойных маленьких городов, где все друг друга знали, и где никогда ничего не происходило. Вся жизнь проходила, будто по расписанию. Это навевало какую-то ленивую тоску. Одним словом здесь было скучно. Большинство окончивших школу пытались уехать отсюда. И за это их не стоит винить. Но часто, спустя годы возвращались обратно. Отсюда хотелось сбежать. Но сбежав, хотелось вернуться вновь. Так же произошло и со мной. И вернувшись сюда, прогуливаясь по знакомым улицам, я вспоминал старые времена. В такие моменты поневоле становишься сентиментальным. И спустя столько  лет, кажется, будто ничего здесь не изменилось. Кажется, будто я был здесь только вчера.  Знакомые вывески магазинов и названия улиц. Эти мелочи каким-то образом навечно вгрызаются в вашу память. Разбитый фонарь в конце улицы. С тех пор, как мой друг на спор бросил в него камнем двадцать лет назад, его так никто и не заменил. Вокруг этого было много шума, и , хоть все знали чьих рук это дело, искали виновника. Этот, и многие другие забавные моменты из прошлого, всплывали в моей памяти.
Утро было ленивым и сонным, каким, наверное, и должно быть нормальное утро. Утренняя почта, развозчики молока, чашка кофе в уютном старом кафе на углу. Мне нравилась такая жизнь. И я ничуть не скучал по шуму и суматохе большого города. И этим утром ничего не менялось. Медленно падающая листва; старое кафе; чашка кофе.
Мне кажется, порой, что человек состоит из своих привычек. Они наслаиваются друг на друга и, в итоге, создают уникальный образ. Так же происходит и с городами. Есть какие-то мелочи, свойственные определённому городу, как и человеческие привычки, которые создают в сознании его образ.
Я читал утреннюю газету и не спеша пил свой кофе, ожидая своих старых друзей. В этом месте ожидание не было чем-то мучительным. Приятное место. Приятные люди. Раньше здесь частенько обедал мой отец. И потому хозяина я знал с самого детства. Хоть сейчас он был уже седым стариком, в моей памяти он остался тем радушным бородатым здоровяком. Но, не смотря на его радушие, я не раз получал от него подзатыльники за свои проказы. Раньше мне казалось это ужасно обидным. Сейчас же я вспоминаю обо всём с улыбкой.
На стойке стоял старый чёрно-белый телевизор. Он придавал какую-то особую атмосферу этому месту.  Частенько люди собирались здесь и смотрели спортивные чемпионаты. Это было странно. Старый телевизор, не большое помещение. Да и, в конце концов, кафе, а не какой-нибудь бар. Но всё же я их понимал. Всё забывается со временем, но мелочи западают в душу и укореняются в ней. К тому же хозяин, а звали его Арчибальд, был поклонником спорта. Хоть сам им никогда не занимался. И на случай чемпионатов у него всегда было припасено несколько ящиков пива.
Арчибальд. Необычное имя для наших мест. Я не знаю откуда он родом. Но, как-то, проезжая мимо, он, в итоге, остался здесь. Добродушный и простой старина Арчибальд. Жену свою он похоронил около четырёх лет назад. Его единственная дочь уехала. Но он продолжает надеяться, что она вернётся, и ждёт её. И я надеюсь. И иногда думаю, что же станет с кафе, если она не вернётся сюда. Это немного эгоистичные мысли. Ведь после, я всегда задумываюсь, а что будет тогда со мной. Человек состоит из привычек. Убрав одну из самых укоренившихся, ты словно убираешь фундамент у здания или перерубаешь корни дерева. В итоге здание и дерево покосится или рухнет. Так же и с человеком. Он высохнет и упадёт, как опавшая листва, теряя часть самого себя.
Осень. Тоскливое время. И, в то же время, такое прекрасное.
Раньше мы с друзьями часто гуляли в лесу за городом. Я и сейчас часто бываю там. Но раньше оно обладало особой притягательностью, и было нашим тайным местом. В сознании всплывает запах костра и печёного картофеля, шутки и весёлый смех. Сейчас всё изменилось. Вместо печёного картофеля тосты с маслом или джемом. Я не хочу сказать, что это плохо. Просто не так, как раньше. Просто, порой, хочется вернуться в прошлое, чтобы пережить всё это ещё раз.
Двери кафе открылись, пропуская внутрь очередного гостя и позвякивая прикреплённым над дверью колокольчиком.
Это была Анна. Она была первой, кто пришёл сюда, кроме меня, из нашей старой компании. Казалось, она ничуть не изменилась. Всё те же длинные чёрные волосы. Всё тот же живой и неподдельный блеск в глазах. Из всех нас она, пожалуй, была единственным голосом разума. Разумеется, мы никогда её не слушали. Но, в конечном итоге, почти всегда она оказывалась права.
В нашей компании она была единственной девушкой. Но мы никогда её не обижали. И никогда не относились к ней как к девушке. Она была на равных с нами. А, возможно, в чём-то даже превосходила нас. Хорошая ученица. Хорошая дочь. Хороший и верный друг. Сейчас я уже не помню, как мы познакомились. Это было так давно, что кажется, будто я знал её всегда. Но до сих пор не могу понять, почему она связалась с нашей компанией. Раньше, гуляя на старой заброшенной железнодорожной станции, я часто задавал ей этот вопрос. В ответ она только смеялась. И ответа я не знаю и по сей день. Возможно, когда-то она и ответила, но тогда я просто не понял этого и потому ничего не запомнил. Но в памяти остались этот весёлый звонкий смех, прыжки по шпалам, рисование на старых стенах станции. Это были простые, но бесценные радости жизни. Но такое начинаешь ценить лишь со временем.
Анна шла к моему столику в самом углу у окна и махнула мне рукой в знак приветствия. Я был несказанно рад её видеть. Спустя столько времени, наша компания вновь начала собираться.
На половине пути Анны к моему столику дверь распахнулась настежь и жалобно заскрипела.
В кафе вошёл Макс, с широченной улыбкой на лице. Все называли его Максом, несмотря на то, что у него было довольно благозвучное имя. И лишь Анна называла его так, как нарекли его при рождении родители – Максимус. Он всегда был крупным малым. А сейчас это был просто человек-гора. Но, не смотря на внушительный внешний вид, он остался всё тем же добряком, которого мы все знали. Ещё в дверях он махнул нам рукой, едва не снеся колокольчик над дверью.  Да, это был всё тот же Максимус. Слегка неуклюжий, и не рассчитывающий свои габариты.  Он, не спеша, тяжёлой походкой приближался к нам. Я всегда мог сравнивать его только с плюшевым медведем. Никакого другого сравнения в голову просто не приходило, глядя на этого доброго и забавного здоровяка.  Он почти всегда улыбался и делился своим хорошим настроением с окружающими. Мне казалось, что Максимус просто не знает таких понятий, как обида или злость. За это мы уважали и любили его. Бывало, что частенько ему доставалось вместо нас. Но, выходя из переделки, он всегда улыбался и никогда ни на кого не держал зла. В такие моменты он был словно какой-то герой, вернувшийся с победой с полей сражений. Таким он был всегда. Таким и остался сейчас. Воспитанием его занимались бабушка и дедушка. Родители, насколько мне было известно, погибли в автокатастрофе., когда ему было совсем немного от роду. Он их совсем не помнил. Но воспитание получил прекрасное. На мой взгляд, мир был бы намного лучше, если бы в нём было больше таких людей, как Максимус.
Мы сидели втроём за столиком. Разговаривали, вспоминая прошлое. Узнавали, что случилось друг у друга за эти годы. Анна заказала чай и омлет. Максимус, как и положено его габаритам, не стал скупиться.  Он заказал яичницу с беконом, кофе, тосты. А после решил повторить. И всё это время норовил нас угостить. Выглядело это очень забавно. Я закал себе ещё кофе и тостов. И, вдыхая запах кофе, яблочного джема, свежего хлеба, бекона и всего остального, что нам принесли, я слушал истории, весёлый смех, и наслаждался этим моментом.
Осталось дождаться ещё двоих. Я не знаю, сколько мы та просидели. Думаю около часа. Во время оживлённой интересной беседы в уютной компании время течёт незаметно.
Следующим появился Луис. Высокий худой блондин с вечно растрёпанными волосами и огромными очками, от чего его и без того большие глаза, казалось, заполняли большую часть лица. Со стороны это смотрелось даже смешно. Мы называли его иногда стрекозой, но только между собой. Сам он об этом не знал. Характер у Луиса был крайне обидчивый, и потому он мог бы просто не понять, что это всего лишь шутка. Была у него так же огромная страсть к истории. Но, почему-то, он ничего не мог рассказать нам про историю покинутого всеми города. Зато, к нашему сожалению, мы впитывали очень много другой информации. Знали какие события происходили в мире, вплоть до катаклизмов в какой-нибудь богом забытой деревушке. Зачем нужна вся эта бесполезная информация, никто не знал. Но Луис же считал, что это необходимо знать всем и каждому, даже если они сами того не желали. Но, признаюсь, ни одна историческая справка в жизни мне так и не пригодилась. Если же не брать во внимание сейф ненужных знаний в голове Луиса, он был неплохим парнем.  Нудным - был. Плохим – никогда. Вот и сейчас, после приветствия,  о себе он рассказал лишь пару слов, а после начал рассказывать, что раньше находилось на месте этого кафе, и как строился наш город. Разумеется, никто его не слушал. Но рассказывал он очень увлечённо. Настолько увлечённо, что так и не притронулся к заказанной яичнице. Арчибальд всегда считал его забавным. И иногда говорил, что ему следует стать политиком. Мол, все соглашались бы с Луисом, лишь бы дальше его не слушать. Но политиком он не стал. А кем стал? Для нас это так и осталось загадкой.
Последним на место прибыл Ларри. Раньше он был нашим заводилой. Вляпывался в неприятности, а после впутывал и нас. Но мы на него не сердились. Это было время веселья и приключений. Казалось, для нас не было ничего невозможного. Всё было ясным. Сейчас же всё намного сложнее.
Машина Ларри остановилась напротив кафе. Он был очень тихим, что было на него не похоже. Худой. Лёгкая бледность придавала ему какой-то особый мрачный вид. На лице читалась усталость. Возможно, последствия тяжёлой рабочей недели.  В былые времена у нас часто случались забавные и довольно глупые истории. Однажды мы взорвали петарду в переполненном кинотеатре. Было много шумихи, но тогда никто не знал, что это натворили мы.  А перед расставанием Ларри разбил тот самый фонарь в конце улицы.
Вся наша старая компания вновь была в сборе.  В кафе мы пробыли ещё около получаса. Старые часы на стене показывали половину одиннадцатого утра.
Пора было отправляться в путь.