Ты подарила мне цветы и тихо прошептала:
«Любимый мой, за всё прости, мы не начнем сначала».
Твои слова – удар кнутом, по оголенной коже,
Ты не узнаешь, как с тех пор боль эта меня гложет.
Я те цветы собрал в лугах, с любовью и душою,
Теперь они лежат в ногах, растоптанные мною.
Уж лучше б ты кричала зло, чтоб заложило уши,
Но ты смотрела так тепло, а я стоял и слушал.
Предательство скрылось за теплым клубком, похожим на сонную кошку,
А следом меня обожгло кипятком, как только поверил немножко.
Как молния громким сверкнуло хлыстом – ты рассказала мне правду,
И как разразило меня потом неясной, невнятной бравадой.
От ласковой нежности твоих глаз мне стало так неприятно,
Что я, недослушав весь твой рассказ, просто ушел обратно.
И утопив в алкоголе любовь, я понял, что жить нету силы,
Что не смогу я терпеть эту боль, о чем ты меня просила.
И шаткой походкой идя через мост, я понял: «Настало мгновенье!»,
И если схвачу саму Смерть за хвост – закончатся все мученья.
Река распахнула объятья свои и приняла, как родного,
«Любимая, милая, ты прости, давай все попробуем снова?»