Маме и бабушке
Я стойкости училась много лет,
Не важно, что не женская наука,
Мне в этом помогали кроме бед
Две женщины, похожие по духу.
Одна без дрожи в голосе, легко,
Спокойно говорила лишь по делу:
Как будто бы о сцене из кино
И сквозь меня в минувшее смотрела.
Советский быт, нелегкие года,
Утихла буря, десять лет Победе,
Цвела над Севастополем весна,
И молодость не знала о потерях.
Пришла любовь. Улыбчивый моряк
С душой открытой, честным, смелым взглядом,
Которому нельзя не доверять,
И умолять о помощи не надо.
Октябрь. Взрыв. Ко дну идет линкор.
Спасенья нет за полверсты до суши.
Погиб. Покинул. Счастье с этих пор
Не трогало истерзанную душу.
Лишь хроника давно минувших дней:
Ни жалобы, ни стона, ни роптанья,
Как будто это лента новостей -
Не душу сокрушившее страданье.
Другая все молчала. Много лет
Лицом к лицу с отчаяньем и болью.
Для просьбы рассказать отваги нет,
Но я себе додумывать позволю.
Начало девяностых, в душах - мрак,
Страна в руинах, новая эпоха,
Невзгодам был ответ - счастливый брак
И дети - уморительные крохи.
Сентябрь. Выстрел. Все кругом в крови.
Надежды нет. И силы нет проститься.
И снятся, снятся, снятся до зари
Двоих детей испуганные лица.
Различны судьбы, но похожа роль:
Они не снисходили до печали,
Как будто обесценивая боль,
Ее в борьбе упорной побеждали.
Не удивляйтесь черствости моей,
Семейный тайный дар ее основа.
Мне жаловаться стыдно, я - кремень,
И боли не боюсь: я к ней готова.