Окрас очков моих давно уже не розовый,
На сердце сострадания мозоли,
Не по душе мне даже рай берёзовый,
Когда в нём столько горя, столько боли.
Мне стыдно наслаждаться безмятежностью,
Красу природы в неге воспевая,
Считая боль в сём мире неизбежностью,
Ваять шедевр восторженного рая.
А, может, не смотреть и отвернуться,
Душа в страданье беззащитна всё же,
Подобно керамическому блюдцу,
Неровен час, ещё разбиться может...
Но вновь она, красот не замечая,
Рванулась на призыв о чьей-то боли,
Презрев комфорт насиженного рая,
Круша уют спокойной сытой доли.