не оживляй меня теперь, когда изранена, избита,
я постучалась в твою дверь, что тяжелее монолита.
не оживляй и не прощай, не проникай в мое сознанье,
мой мрачный путь не освещай в слепой надежде на признанье.
прости, мне нечего признать. лишь то, что я тобой играю.
когда нет больше сил страдать, к твоим заботам прибегаю.
признаться не в чем мне, совсем. лишь в том, в чем так признаться сложно:
вы не похожи с Ним ничем, лишь оба курите безбожно.
и мерзкий запах сигарет мне вновь о Нем напоминает...
во мне погас мой прежний свет, лишь уголь в сердце догорает.
приди, успей, возьми себе любви истлевшей уголь жаркий.
я ставлю пьесу в темноте, не в силах прочитать ремарки.
где надо плакать - я смеюсь, когда смеяться надо - плачу.
я в бездну мрачную качусь, шагнув со сцены наудачу.
не подходи ко мне, не смей, не пробуждай порывов страсти,
презренья лезвием убей, оставь у холода во власти.
так я оставила тебя - и, видно, мало пожалела,
была с тобою не любя и, заморозив, не согрела.
я стала злом твоим и льдом, кошмаром и запретным плодом.
не слился мир в тебе одном, не стал ты в горной речке бродом.
ты был никем, я признаю. а я тебе была хоть кем-то?
и правда ли, что боль свою травил ты malboro и kent`ом?
зачем уступчиво молчал, как будто жаждал расставанья?
зачем не злился, не кричал, не рушил все до основанья?
зачем себе оставил боль, не на мои обрушил плечи?
зачем себе на раны соль в смятеньи сыпал каждый вечер?
смотри, я снова пред тобой - слепа, бессильна, беззащитна,
с в груди зияющей дырой, ничьей рукою не зашитой.
ты властен надо мной, смотри. убей меня, убей нещадно,
все чувства прошлые сотри и брось меня в глубины ада.
он мне не страшен. я и так живу в аду, во тьме кромешной.
здесь отдается каждый шаг ужасной болью неизбежной.
и я иду туда, где свет надеждой сумрачной мерцает,
но пользы нет. спасенья нет. моя надежда умирает.
и если снова постучусь к тебе, отчаявшись скитаться,
не верь порыву жарких чувств и не давай с тобой остаться.
не доверяй моей любви - ее не может быть и нету,
пока не поздно - прогони блуждать в агонии по свету.
будь честным, как и я была, и будь безжалостно холодным.
сожги же холодом дотла светильник, ставший непригодным!
он не светил в ночи тебе, в долине боли безотрадной.
не оживляй меня теперь.
а впрочем...
просто помни, ладно?
© Екатерина Рин, 16.09.16