Я гиена на вашем настиле,
ваша совесть и ваш я судья.
И все строчки, что вы выводили,
выношу на прокорм воронья.
Скажу: «Да, я ужасный мерзавец».
И хоть роль у меня подлеца,
мне поэзия ваша – бездарность.
И скажу не скрывая лица
вам в лицо не за серыми спинами,
не страшась каких-либо обид,
не в сети за анон-псевдонимами,
а пред вами, как яркий софит.
Но меня вы поймите все правильно.
Я как волк, как гиена в саванне,
я швыряю тарелки на Паркеров,
чтоб трудились они безустанней.
Звон в ушах – не большая потеря,
если мастером в джазе ты стал.
Если в опус никто не поверит,
значит миссия терпит провал.
Нет слов хуже, чем жалких похвал,
говорящих тебе «молодец».
Никогда не войдет он в опал,
натянувший на темя венец.
Только в случай, когда весь на грани,
на пределе всех собственных сил,
В сей момент может вырасти мастер,
что такого не знал ещё мир.