Проходя по касательной сотни пустынных улиц
Падаю мысленно ниц в черты твоего лица,
Птицы картечной дробью за горизонт взметнулись
Криками поражая на вылет живые сердца.
Не касается слуха говор немых деревьев,
Территории все поделены на города и страны,
В бетонной коробке вместо счастья нотного стана
Безразличие холодом стали целит на свежие раны.
Касаюсь случайной кожи завернутой в плащ,
Отражаюсь толчком. Не ожогом. Не переломом.
Толчок отдается по телу словно брошенный в лужу мяч,
И пульсирует болью живя по своим законам.
Память чернильным пятном размывает узорный виток,
Не печалься, мой друг, что от нас ничего не осталось,
День минувший исчезнет как сделанный в жажду глоток,
Новый день родниковой надеждой прольет долгожданную радость.