Мне говорят - я монстр,
У меня мефистофельская улыбка,
Только я в это верю не шибко.
Встану, подниму свой остов с дивана,
Залечу душевные раны.
Может, обрадуюсь спонтанно
Или загрущу, не знаю,
Кто это решает?
Просто... Мыслей много в моей голове,
Да вот выслушивать их не тебе.
Так надо, сам должен справиться.
Глядишь, пару-тройку веков и все поправится.
Знаю, понять это - очень трудно,
Да и боюсь, для тебя это будет нудно.
А может... рвануть в дорогу!?
Знаю, ждать осталось немного.
Хочу тишины и покоя.
Пусть никто не побеспокоит,
Пусть дверь за семью печатями.
Но больше... верных дружеских объятий.
Как во мне это уживается? Не знаю,
Но от часа к часу всё больше себя понимаю.
Меня это не беспокоит ни сколь,
Ты только, слышишь? ещё один день прожить позволь.
Не согрешу, но и не покаюсь,
Я ведь больше не обижаюсь.
Долго врагов вспоминать не буду,
Меня ведь это тоже губит.
Да и не стало их давно.
Нет, не умер никто!
Но не так уж много мне дано,
Чтобы из воздуха сплетать врагов.
Я много думаю, может слишком много,
Но от того ещё не стало плохо.
Много ль пройти осталось?
Нет, только самую малость.
Пару десятков сандалий точно.
С другой стороны это не срочно.
Но двигаться необходимо,
Мертво лишь то, что недвижимо.
Мне говорят у меня мефистофельская улыбка,
Только я в это верю не шибко.
Да и... добро, зло, всё это слишком зыбко.
Есть только здесь и сейчас -
Солнце, что радует глаз,
Иль луна на безлунном небе,
Стоит только в это поверить.
Говорят, я обитаю в воздушных замках,
Но мне никак не ужиться в рамках!
Да и где ещё ютиться сильфу,
Как не под звездами? Дам воплотиться мифу!
Песнь может длиться вечность.
Я это понял, когда начал речи.
Ну так пусть не прервётся,
Если её писатель счастливым проснётся.
Это великолепная форма речи,
Я заметил, она душу лечит.
Излить тяжесть на бумагу, легче станет,
Ведь бумага покрывает камень!)