Если не слушать, очками закрыт глаза,
законопатить шарфом ноздри свои и губы,
локти запутать в ребра, колени за
ниточки привязать к плечам,
то, наверно, будет
легче,
пальцами сжавши плечи,
смотреть назад.
Не обратишься в соленый столб.
Не треснет струна у арфы, звук унося за Лету.
Только, возможно, где-то за тысячу километров
кто-то услышит спросонья протяжный стон.
Завернутый в осень, ты теплый покинешь дом.
***
Улица падает в лица автобусов, отражаясь
в глазах пассажиров, водителя, контролера.
Тихо плывут в тумане пятиэтажки и небоскребы,
и фонари моргают, шарахаясь от трамвая.
Ты здесь чужой, здесь тебя не знают.
***
Можно распутать шарф и разветрить губы -
шрамов твоих не увидят слепые лица
прохожих, толпою вползающих в темные трубы
метро. Им, наверно, снится
по-августовски раскидистая крона дуба
и свистящие в ветках свирелью птицы.
Можно в футляр положить очки,
встряхнуть ногами, расправить пошире плечи,
все мысли спустить с поводка, швырнуть в зияющую бесконечность,
сорвать с предметов и слов канцелярские ярлычки.
Солнце сквозь небо протянет свои лучи,
и станет немного
легче.