Как страшно продолжать существованье,
где зависть верх берёт, а состраданьнье,
увы, мне песен больше не поёт.
К чему стремиться, если ноль желаний,
и скепсис к личному призванью.
Скажи, мой Бог, контужен ты иль идиот?
Иль ты сидишь во мне, свой отбывая срок,
И даришь радость, что я меняю на порок -
свою неупиваемую чашу.
Я отрекаюсь от нирваны, от мудрости врачей
от сытости мирской, где голод палачей,
реветь заставит, вдруг, рабыню вашу.