Моя судьба — в неведомых руках,
В стальных неразгибаемых тисках.
Германия, — ты мой последний взмах.
Печаль и стыд. Имперский прах...
Лицо, заплывшее от скуки в облаках,
Повисшее над городом немым,
Над городом, нечаянно моим,
Увязшее в бумагах и словах,
В рекламах, магазинах, кабаках...
Но ныне ты — не Гёте и не Бах,
Ты — дама тучная в сиреневых очках,
С глазами ватными и пеной на губах,
Которая не спит уже давно,
Которой честь и деньги — все одно.
Убить себя которой суждено...
А покаяния тяжелый крест
Едва ль коснулся этих мест...
Но на тебя уже идет моя орда:
Германия — невольница,
Агония моя...