На июльской заре догорали ночные часы,
И дымы от земли уносили в рассеянных взмахах
И прохладные запахи новорождённой росы,
И пыли придорожной ещё не расплавленный запах.
И ясней напрягалась вдали горизонта струна,
И лазоревой лире открылось её многострунье,
Только брызнуло светом , и вот задрожала одна,
В тот же миг и другие примкнули свой голос к певунье.
В этих солнечных звуках живу я от первого дня,
Я пленён и влюблён в сладкозвучную радость страданья,
Может этим рассветом она переполнит меня
И взорвётся восторгом за тёмным пределом сознанья.