Рисуют ласточки штрихи
на глади пруда.
Вдруг налетают,
как стихи -
из ниоткуда.
Ах, как подобен сей народ
любви, наитью:
никто не видел их прилета
и убытья.
Вобрал в себя цветущий сад
крылатый шорох,
торжественнен певцов наряд
на гибких хорах,
и смотрит кротко птичий бог
из оперенья,
благословляя мой порог
гнездом над дверью.
Очнется осень в глубине
пустого сада,
отыщет истину в вине
сок винограда,
снега взовьются над землей
и, черно-белый,
придет неслышимый весной
плач Филомелы.
Теперь, когда все меньше сил
и бег потише,
я вспоминаю всех, с кем жил
под общей крышей,
с которой вровень намело.
Смежаю вежды.
За морем, где сейчас тепло,
ложатся снова на крыло
мои надежды.