Заглядывал в окна дух одинокий,
Сияли ночные картины огней,
А я проводил своё время без толку,
Становился для жизни бледней, холодней...
Не видели руки былой больше прыти,
Да разум беднел, уходя в миры снов,
И холод не смог отряхнуть лени сети,
Не мог пробудить полуночный крик сов.
Печали оковы почти уж у сердца,
Лишь жалость поманит такая судьба...
Но Дух - не станет душой младенца,
Не сковать Вам, не сделать слугу и раба!
Тут правит банальный пустой злобный гений,
Как в хладной пустыне душа здесь идёт,
Когда же повеет тот ветер весенний,
Спокойствия древо вновь расцветёт?
Однако и это всего лишь иллюзии,
Растёт в своей силе великий недуг,
Пока есть надежда, шепчу я в усилии:
Где ты находишься, мой верный друг?
Пусть и не жив ты, но здесь все мертвее,
Пускай не пылаешь, но в них жара нет,
Сияешь ты ярче живого бездействия,
Бездушную Жизнь победит твоя Смерть!
Вдруг свет погас - веет вечной прохладой,
Предстал предо мною Смерти раввин,
Что видел крест вечной жертвы нам благой,
Кто несомненно бродил средь равнин.
Имя его - сотни лет и значений,
Разум - наполненный сонмами дум,
Стал он превыше предназначений,
Пусть даже демон, мятежный он дух!
Но обречённый на вечные муки,
Не стал он пощады у Бога просить,
С гордостью помнит свои он поступки,
И средь миров будет вечно бродить!
Так тихо явился, весь в сизом тумане,
Сквозь время направлен его строгий взгляд,
Нельзя заподозрить в злостном обмане,
Ведь он покорил Смерть, Рай даже Ад!
Но вдруг, оглянулся - стал живее, теплее
И пристально посмотрел на меня:
Как смеете молвить, что жизнь тяжелее,
Коль в искру ты веришь святого огня?
Есть истина в том, что идём сквозь преграды,
И Зло, несомненно, пусть рядом бредёт,
Но помни, что жизнь ради сладкой награды,
Лишь к краху надежд тебя приведёт!
Но вздох был ответом на общие фразы,
Всё также бушует в смятенье душа,
Нет жажды исполнить слепые указы,
Осмелился молвить, сам чуть дыша:
Легко рассуждать о ценностях жизни,
Тому, кто успел уже всё позабыть -
Любовь и надежду, верность Отчизне,
Кому безразлична спасения нить...
Может быть, и велик, видел многое, многих,
Имеется власть, знанье, право убить.
Но создан был свод правил строгих, жестоких,
Успел слишком многое ты позабыть.
Так, разгораясь сильнее и ярче,
Продолжил бессмертному смело вещать:
Все вы "великие" в силу удачи,
Слишком уж любите себя освещать!
Вот, вы добились безмерных успехов,
Действительно некогда искав идеал,
Но как же скатились под сенью доходов,
Забыв про те цели, что мир от Вас ждал!
Теперь сеять ужас готовы во благо
Своих злых, безликих и глупых идей,
Растопчите живо причину досады,
Готовы цепляться за власть наших дней...
Но смех я услышал на данную дерзость,
Лишь улыбка лукавства пронзила лицо,
И, словно в оплату за крайнюю смелость,
Предстал в виде смертном, без лишних венцов.
Так и сели напротив за праздничный стол,
Что готовил так долго друзьям? Иль врагам?
Появились бокалы с старинным вином,
Решился мой друг ответить мольбам.
Ведь так долго сей разговор мы тянули,
Есть вещи, которым секунда - вся жизнь,
И дни в этом мире пока не согнули,
Рискнём эти помыслы всем предъявить.
Так вечер наш длился в мятежном веселье,
Лилась непрерывно пространная речь,
Про жизненный смысл, судьбы карусели,
Да стоит ли битва жизненных свеч...
Но нетерпимость пред угнетеньем
Рассыпалась перед фактом одним -
Пока мы не в силе - готовы к презренью,
Но власть получив - станем все как один!
Ведь сей путь жесток, коварен, смертелен,
Душу развеет, сердце в лёд превратит,
Достигнув высот - станешь тоже бессмертен,
Но цену какую готов заплатить?
И тут, бескорыстно, наивно ответив,
Что нету огня ни для слав, ни богатств,
Ясно тревогу в лице я заметил -
Какой человек не желает всех царств?
Такое увидим мы временами,
Но это несёт для людей только Хаос,
Ведь нас по иной программе создали,
Для смертных создаст всегда резонанс.
Вот почему - уничтожали,
Вот почему - предавали земле,
Не нужен им странник меж Небесами,
Да будет подвластно всё хладной мгле!
Так шла беседа той ночью безлунной,
А страх всё сильнее рвался во мне,
Может, боялся минуты я судной
Или всё дело в дружбы вине?
И если уж честно, то это не нужно -
Сарказма, сомненья и воли слова,
Не хватит ведь сил - всё безнадёжно,
Лира рассохнется, лопнет струна.
Так может уйти незаметно из мира,
Пока не предаст нас завистник-шакал.
Сквозь дымку сижу, смотрю на кумира
Поздно уже - ведь отравлен бокал...