В ублюдочной советской стороне,
В стране-могильщице: Васильев, Клюев, Ганин,
Ничто бы не смотрелось бы странней,
Чем крохи русского без темной, мертвой пьяни!
Когда ведут людей в чумной барак,
Когда скрывают лозунгом могилу,
Протест Есенина - протест кабацких драк!
Протест крестьянина - обрез, топор и вилы...
Да, без оружия... Он тело свое жег
Лишь для того, чтоб, душу разжигая,
Писать стихи. И был тем выше слог,
Чем ниже воронье кружило в стае.
И что "кабак"? К Нему не липла грязь.
Что сволочь из расстрельного подвала,
Коль здесь с друзьями, словом не таясь,
Он говорил о том, что сердце звало...
В ублюдочной советской стороне,
В стране-могильщице: Васильев, Клюев, Ганин,
Ничто бы не смотрелось бы страшней
Остатков русского без мертвой, черной пьяни...