Бабье лето сдалось с потрохами,
уступило напору стихий,
и на жёстком осеннем дыханье
выдыхаются паром стихи,
и слова, расставаясь с устами,
закаляются в холоде дня,
и меняются в строчках местами,
не спросив о согласье меня -
самовольные, скинули шоры,
и, подслушав у осени лад,
переходят на шёпот и шорох
и уже не со мной говорят:
так птенцы оставляют застрехи,
как большие, но клювы желты...
кто подарит им доброе эхо,
кто, читатель мой, если не ты?