***

Опять стою над прудом, вспоминая
далекий день – на этом на юру.
И сердце леденеет, обмирая
на золотом мятущемся пиру:
тяжелый сурик листьев бересклета
обветрился слегка, потяжелел,
клен бронзою листвы шумит с рассвета,
чтобы осинник ярче заалел.
Но вековые липы безучастны:
они с ветвей роняют не спеша
листы надежд угасших и напрасных,
чтоб легче стали кроны и душа…
Стою, смотрю сквозь прожитые годы,
сквозь самого себя смотрю туда,
где также падал лист на эти воды –
и содрогалась от него вода!