Дадим ему имя: Изместьев. Никто не против?
А если и так, то он вас - ой ли услышит:
Покуда поступков нет - нет и героя
Но вот он садится в вагон, нецелует крестик
Верёвкой на шее, и город себя лишает
Присутствия то есть в нём, и в его угодьях.
Без малого в утро он будет уже в Петербурге
В нём дел - никаких, в нём дым, да июльская праздность
Но это - чуть позже, теперь же, забыв на бельё
Под голову ночь и топоты вещей каурки
Проснётся лишь раз, шатаясь очертит окружность
Умоется после, и снова уснёт на матрасе..
Матрос на перроне, казахи и девочка в белом
Он с ней незнаком, но, если б случилось, то вряд ли
Винца миновать ей сухого в кабацких лесах
Я так бы запел тебя,глупая, был бы не первым
И точно не крайним, но только последним объятым
Тобою, случайная нить в золотых волосах
Менты здесь, на витебском, ищут чего-то с собачкой
А той - на хер надо, у ней своя личная драма:
Забыла где кость закопала свою от бедра
Походкой, споткнувши себя о каменье, заплачет
Разбивший бутылочку мальчик глядит в небеса
И их проклинает за рёвом немыслимым: Мама!
Изместьев на Невский стремится, точнее в начало
Проспекта сего, там - неброская надпись "Шаверма"
Его изумляла всегда от маэстро Алана
Оттуда он всех известит о приезде своём
Сдержав накануне в себе, как обычно, молчанье
Кто будет - тому и поклоны. Привычка? Наверно..
Приветствия, возгласы: Ёпта,какими судьбами!
Конечно, старик, но под вечер, а нынче - делишки
Чего говоришь? Не вопрос, ты ж в культурной столице!
Оледжа намутит и "хмурый" и "пороха пламя"
До скорого, милый, я в кадр ушёл.. Обнимаю
Гудочки, гранит, пароходики.. Веришь? Не слишком
Покуда есть время и мост, до известного, держит
Изместьев себя над рекою неверной проводит
Пески петропавловской крепости, гостя встречают
Как триста назад удивлённо того самодержца..
Уснул, опалимый, от выстрела в полдень очнулся
И дождик, и лето, и Зимний - причуды погоды
На том берегу..Береги одиночество мыслей
Своих..Повернул на себя, на Васильевский остров
По линиям впадшим кому нагадаешь, Изместьев?
Спустился в подвал - это царство чернил букиниста
Издание криков нашёл Менделеевой Любы
Ты с кем там блудила, ответь? На перинах - короста
Звоночек раздался: Ищи нас на Марсовом поле
Там есть огонёк - мы прикурим, а дальше не думай
Затяжка, щелчок и зрачки от сознания шире
Ну, здравствуй.. Уже зашагали по дворикам трое
Твоим проходными насквозь на семи покрывалах
Ветрах, и чего там ещё - до истерик задуло
Скамеек стеклярус мозаичный гонит напевы
Уже подтянулась косматая горе-дружина
И грифы гитарные в небе заточенным клювом
По струнам клокочут, а после - по выжженым венам
Баянчик, по старой-то памяти, можно позволить
И ватка на ложке, и в сердце - стальная пружина
Таких бы мне белых ночей в коробочек, на всякий
"Fidel" переполненный, танцы и взгляды чуть ниже
На воздухе долгом глоточек какой-то там дряни
Из кем-то протянутой мимо запасливой фляги
И свёрнутый в трубочку..вдох..президент США
И вот уже рваная ночь на суворовском с крыши
За что перемолвимся.. Помнишь.. Не очень.. Я тоже
Видать мы не хило тогда за рукав завернули
А Фиме вчера бы исполнилось..Сколько там.. Тридцать.
Ещё по глоточку, да так, чтоб морозом по коже
И слов так до воли, но, всё же, давай помолчим
в белеющем: след-самолётик серебряной пулей
Считай облака да приплачивай, кем бы ты ни был
О чём ты забыть так стараешься, милый Изместьев?
Гляди: паруса, кочегары вверху проплывают
Разбойники, перстни, олени с рогаликом-нимбом
Вздремни на карнизе, привязанный к якорю Воин
Мы, кажется, были когда-то с тобою не вместе
И как ты вернёшься потом в свой задёрганный город
Где голод людей заставляет показывать спины
Где стынет родня в глубине новодевичьих слёз
О том уже, вряд ли, когда-нибудь кто-нибудь вспомнит -
Ты вёл свои записи всякий в сыром дневнике
Забытом на крыше, по капельке дождик.. Совиный
Тебя разбудил на рассвете отчаливший окрик
В нём плечи пронизаны перьями, рвётся наружу
Твоё запоздалое детство - держи его слабо
а то не вспорхнёт.. и Изместьев в последний раз смотрит
На диск багровеющий.. Спичка об серу, затяжка
Шажочек ещё..Вой сирен.. Отражение в луже.
М.М 07.08.14