«Зачем вот так? Всё слишком сыро!
Где новизна? Оригинальность?
Чем зацепиться? Всё уныло,
и рифмы слаженность-случайность;
а тема – вовсе с бородой,
неоднозначна, но избита,
быть может связана с судьбой,
но как-то дерзко перерыта;
ещё бы слог отшлифовать,
убрать вот это, то исправить,
налёт бы мудрости придать,
да откровенность поубавить;
теней побольше, да узоров,
полутонов, иносказаний,
не нужно правильных проборов
и слишком резких очертаний…»-
Уж много лет ему вещали
те, кто в мастера определился,
упорно дельно наставляли,
чтоб в общем хоре проявился;
и с каждым годом он внимал
всем замечаниям, упрёкам,
послушно почерк свой ломал,
прильнув к настойчивым намёкам;
да всё не так, и всё не то,
и отзыв сдержанный и вялый.
«Ну как приблизить мастерство?»-
спросил себя Творец усталый.
Старался следовать другим,
старался выглядеть иначе,
старался быть, как все,- таким,
чтоб разгадать ответ задачи.
…Увы, ничто не помогало.
Был часто сломлен он, убит,
да что-то скоро возрождало…
Вновь к жизни берегу прибит
он оказался, вдруг решил
ответить мастерам всесильным
и оду быстро сочинил -
отпор рецензиям ворчливым:
«Я – собиратель тех идей,
что миром вечно управляют,
я – брат от Музы сыновей,
а их число не представляют;
мы так не схожи, так отличны,
мы так по-своему сложны,
что все сравненья не приличны
и все бессмысленны, глупы;
мой стиль, природа описаний,
не спорю я, - «не молодец»,
но… без единых порицаний
кто из творивших – образец?
И что важнее, - как судить
поток неровный вдохновенья?
Кто вправе в целом оценить
чужие, чуждые творенья?
Как мысли уравнять полёт?
Как оттолкнуть души приказ?
Как знать желанья наперёд,
чтоб дать им вовремя отказ?
…Прошу прощенья за протест,
хоть все наказы принимаю,
примите скромный манифест
и знайте, - вас я уважаю…
Но быть собой я не сумею
по воле чьей-то чуждой, зыбкой,
себя предать, увы, не смею», -
ответил им Творец, с улыбкой…
/2016/